Право наций на самоопределение: время пересмотра концепции

Более ста лет тому назад,8 января 1918 года,в своей речи в Конгрессе США президент Вудро Вильсон обозначил знаменитые четырнадцать пунктов нового устройства послевоенного мира. В них по сути был формулирован принцип самоопределения наций.

Судя по обилию флагов Палестины в Амстердаме,это уже не Нидерланды

Социальные сети

Сами тезисыВудро Вильсона стали основанием квозникновению вЕвропе новых государств икучреждению Лиги Наций.

Через тридцать лет принцип права наций насамоопределение был признан фундаментом для создания Израиля— иевреи получили свою страну,которой неимели около двух тысячелетий. Аещё через двенадцать лет Декларация № 1514 15-й Генеральной ассамблеи ООН «Опредоставлении независимости колониальным странам инародам»открыла путь кгосударственности для тех,кто порой необладал еюникогда. Иопять основанием стал тотже принцип самоопределения.

Сегодня вмире существует около 200 независимых государств. Ихчисло смомента окончания Первой мировой войны выросло троекратно ипродолжает расти – помере того как этнические конфликты разрушают единство стран в Евразии и Африке,появившихся из рук колонизаторов,которые сами и прочертили произвольно их границы.

Сэтой точки зрения,как может показаться,мир нашёл если неоптимальный,топриемлемый вариант решения проблемы: вслучае невозможности мирного сосуществования отдельных народов или племен в одном государстве допускается право насецессию. Оно реализовано запоследние десятилетия вотношении Эритреи,Восточного Тимора,Косова,Южного Судана идаже Палестинского государства,атакже— сминимальными международными последствиями— Абхазии иЮжной Осетии.

Однако новые времена поднимают иновые вопросы,которые политики иэксперты панически боятся даже формулировать,неговоря отом,чтобы вынести ихнасерьезное рассмотрение. Но события последнего времени— как,например,возмутительные еврейские погромы вАмстердаме— рано или поздно заставят это сделать.

Часто говорят,что мир XXI столетия отличается отмира прошлых веков втом числе итем,что радикально ускорились миграционные процессы. Это несовсем так: 150 лет назад количество покидавших Европу людей вотношении кее населению было бóльшим,чем число ныне прибывающих (см.: Nugent,Walter. Crossings. The Great Transatlantic Migrations,1970-1914,Bloomington,Indianapolis: Indiana Uni­v. Press,1992,table 8,p. 30; table 9,p. 43). Нововремена,которые следует называть эпохой вестернизации (см.: Laue,Theodore H.,von. The World Revolution ofWesternization. The Twen­tieth Century inGlobal Perspective,Oxford,New York: Oxford Univ. Press,1987),ане«первой глобализации» (см.: Robertson,Robbie. The Three Waves of Globalization,Nova Scotia,London,New York: Fernwood Publishing & Zed Books,2003) мира миграционные потоки направлялись туда,где представители этихже наций либо устанавливали свой политический контроль (как,вколонии тех или иных европейских держав,включая вихчисло иРоссию),либо уже создали схожие общества (как вслучае сСША,Аргентиной или Бразилией),которые Ангус Мэддисон всвое время назвал European offshoots (см.: Maddison,Angus. Monitoring the WorldEconomy 1820-1992,Paris: OECD Development Centre,1995,pp. 59-63). Допоры довремени миграции невступали впротиворечие ниссуверенитетом отдельных государств,ниспринципом самоопределения наций,поскольку вновь прибывающие подчинялись the laws ofthe land,анации,вкоторые они тем самым вливались,ещё находились впроцессе создания «как культурно-политические сообщества,осознавшие свою автономию,единство иособые интересы» (Smith,Anthony.National Iden-tity. London: Penguin,1991,р. 99).

Происходящее сегодня вЕвропе выглядит совершенно иначе. Мигранты нашего времени— это взначительной своей части люди,обладающие очень сильной врожденной идентичностью: определяющими ихтип поведения чертами,которые немогут быть изменены поличному выбору— кпримеру,религией иэтничностью. Различия между ними ижителями принимающих стран велики— и,вотличие отопыта прежних столетий,они провоцируют неассимиляцию,а напротив,жесткое групповое самоопределение вкачестве защитной реакции. Эта групповая солидарность оказывается эффективной стратегией,так как всамих европейских странах выработался комплекс вины перед жителями периферийных территорий,которых европейцы угнетали напротяжении долгого времени (ясейчас небуду обсуждать теконцепции,всоответствии скоторыми колонизация являлась «благом» для покоренных народов). И европейские исторические нации наполняются массой «мультикультурных» вкраплений,чьё существование порождает два типа проблем.

Первый тип. Такая трансформация подрывает основу основ обществ европейского типа— ихвыстроенность вокруг индивидуального характера прав иответственности. Появление того,что уже было названо притязаниями культуры (см.: Бенхабиб,Сейла. Притязания культуры. Равенство ира­з­нообразие вглобальную эру,пе­ревод сангл. под ред. исовступительной статьей В.Л.Иноземцева,Москва: Ло­­гос,2003),оказывает влияние наопределение социального статуса инаобеспечение доступа ктем или иным материальным благам,чем нарушает основные принципы социальной справедливости идеформирует механизмы признания иуспеха.

Второй тип. Появление общностей,подчеркивающих свою инаковость,автоматически сталкивает ихкак совсе более толерантным местным населением,так иособенно спредставителями других подобнымже образом идентифицирующих себя групп. Иначе говоря,вместе стем,как вЕвропе создаётся постнациональное общество через внутриевропейские миграции имежнациональные браки,втомже социальном пространстве возникают иные общества,нежелающие интегрироваться висторически сложившиеся национальные государства ижить поихзаконам.

Вопрос,который всвязи сэтим янепобоюсь задать: естьли внаши дни уэтих исторических наций основания аппелировать кправу насамоопределение вусловиях прогрессирующей «обратной колонизации»? Способнали,голландская нация потребовать независимости отсоздаваемой наеётерритории арабской,рассматривая вторжение представителей таковой как одну изформ оккупации – последняя исторически обеспечивалась,как известно,далеко нетолько посредством военных интервенций?

Можетли призыв кучинению расправ над местными (как это неоднократно случалось воФранции) жителями или ненарушающими закона гостями этих стран (что мывидели недавно вАмстердаме)рассматриваться некак административное правонарушение или уголовное преступление,акак прямое посягательство нагосударственный суверенитет,требующее его бескомпромиссной защиты?

В свое время ревностно оборонявшиеся отизлишней евроинтеграции иотвергнувшие Конституцию для Европы нанациональных референдумах голландцы ифранцузы неголосовали запревращение своих стран вфилиалы Исламского государства. Эти вопросы сейчас считается неприличным задавать,нотолько очень наивные люди могут полагать,что проблему можно решить обсуждаемым ныне запретом «Альтернативы для Германии»или созданием сoalition ofthe willing против Национального Объединения.

Пришло время признать,что нацизм бывает нетолько европейским; что «слабые угнетенные народы» давно стали многочисленнее ипассионарнее ихбывших угнетателей исами превратились висточник тех угроз,откоторых ещё недавно страдали. Ипотому резолюция Генеральной ассамблеи оправе на самоопределение наций,подвергающихся новой колонизации,неизбежно выходит наповесткудня.

Впротивном случае разворачивающийся тренд неоставит шанса цивилизации— которая,тут ясогласен сШарлем Фурье,существует вединственном числе,т.к. противостоят ейнеиные цивилизации,аодно лишь варварство (см.: Фурье,Франсуа Мари Шарль. Критика строя цивилизации // Избранные сочинения,Москва,Ленинград: Издательство АНСССР,1951,т. 1,с.245).